Нечто большее, чем любовь (начало) или о том, почему я не хочу становиться взрослой

Антуан де Сент-Экзюпери, «Маленький принц» 

Леону Верту 

Прошу детей простить меня за то, что я посвятил эту книжку взрослому. Скажу в оправдание: этот взрослый - мой самый лучший друг. И еще: он понимает все на свете, даже детские книжки. И, наконец, он живет во Франции, а там сейчас голодно и холодно. И он очень нуждается в
утешении. Если же все это меня не оправдывает, я посвящу эту книжку тому мальчику, каким был когда-то мой взрослый друг. Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит. Итак, я исправляю посвящение:


Леону Верту, 
когда он был маленьким 


I 

Когда мне было шесть лет, в книге под названием "Правдивые истории", где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея - удав - глотала хищного зверя. В книге говорилось: "Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу". 
  Я много раздумывал о полной приключений жизни джунглей и тоже нарисовал цветным карандашом свою первую картинку. Это был мой рисунок N 1. Вот что я нарисовал. Я показал мое творение взрослым и спросил, не страшно ли им. 
 - Разве шляпа страшная? - возразили мне. 
  А это была совсем не шляпа. Это был удав, который проглотил слона. Тогда я нарисовал удава изнутри, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно все объяснять. Это мой рисунок N 2. Взрослые посоветовали мне не рисовать змей ни снаружи, ни изнутри, а побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Вот как случилось, что шести лет я отказался от блестящей карьеры художника. Потерпев неудачу с рисунками N 1 и N 2, я утратил веру в себя. Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать. Итак, мне пришлось выбирать другую профессию, и я выучился на летчика. Облетел я чуть ли не весь свет. И география, по правде сказать, мне очень пригодилась. Я умел с первого взгляда отличить Китай от Аризоны. Это очень полезно, если ночью собьешься с пути. На своем веку я много встречал разных серьезных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше. Когда я встречал взрослого, который казался мне разумней и 
понятливей других, я показывал ему свой рисунок N 1 - я его сохранил и всегда носил с собою. Я хотел знать, вправду ли этот человек что-то понимает. Но все они отвечали мне: "Это шляпа". И я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звездах. Я применялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком. 


II 

Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам. И вот шесть лет тому назад пришлось мне сделать вынужденную посадку в Сахаре. Что-то сломалось в моторе моего самолета. Со мной не было ни механика, ни пассажиров, и я решил, что попробую сам все починить, хоть это и очень трудно. Я должен был исправить мотор или погибнуть. Воды у меня едва хватило бы на неделю. Итак, в первый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было никакого жилья. Человек, потерпевший кораблекрушение и 
затерянный на плоту посреди океана, - и тот был бы не так одинок. Вообразите же мое удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Он сказал: 
  - Пожалуйста... нарисуй мне барашка! 
  - А?.. 
  - Нарисуй мне барашка... 
  Я вскочил, точно надо мною грянул гром. Протер глаза. Стал осматриваться. И увидел забавного маленького человечка, который серьезно меня разглядывал. Вот самый лучший его портрет, какой мне после удалось нарисовать. Но на моем рисунке он, конечно, далеко не так хорош, как был на самом деле. Это не моя вина. Когда мне было шесть лет, взрослые убедили меня, что художник из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов - снаружи и изнутри. 
  Итак, я во все глаза смотрел на это необычайное явление. Не забудьте, я находился за тысячи миль от человеческого жилья. А между тем ничуть не похоже было, чтобы этот малыш заблудился, или до смерти устал и напуган, или умирает от голода и жажды. По его виду никак нельзя было сказать, что это ребенок, потерявшийся в необитаемой пустыне, вдалеке от всякого жилья. Наконец ко мне вернулся дар речи, и я спросил: 
  - Но... что ты здесь делаешь? 
  И он опять попросил тихо и очень серьезно: 
  - Пожалуйста... нарисуй барашка... 
Все это было так таинственно и непостижимо, что я не посмел отказаться. Как ни нелепо это было здесь, в пустыне, на волосок от смерти, я все-таки достал из кармана лист бумаги и вечное перо. Но тут же вспомнил, что учился-то я больше географии, истории, арифметике и правописанию, и сказал малышу (немножко даже сердито сказал), что не умею рисовать. Он ответил: 
  - Все равно. Нарисуй барашка. 
Так как я никогда в жизни не рисовал баранов, я повторил для него одну из двух старых картинок, которые я только и умею рисовать - удава снаружи. И очень изумился, когда малыш воскликнул: 
  - Нет, нет! Мне не надо слона в удаве! Удав слишком опасен, а слон слишком большой. У меня дома все очень маленькое. Мне нужен барашек. Нарисуй барашка. 
  И я нарисовал. 
  Он внимательно посмотрел на мой рисунок и сказал: 
  - Нет, этот барашек уже совсем хилый. Нарисуй другого. 
  Я нарисовал. 
  Мой новый друг мягко, снисходительно улыбнулся. 
  - Ты же сам видишь, - сказал он, - это не барашек. Это большой 
баран. У него рога... 
  Я опять нарисовал по-другому. Но он и от этого рисунка отказался: 
  - Этот слишком старый. Мне нужен такой барашек, чтобы жил долго. 
  Тут я потерял терпение - ведь мне надо было поскорей разобрать мотор - и нацарапал ящик. 
  И сказал малышу: 
  - Вот тебе ящик. А в нем сидит такой барашек, какого тебе хочется. Но как же я удивился, когда мой строгий судья вдруг просиял: 
  - Вот это хорошо! Как ты думаешь, много этому барашку надо травы? 
  - А что? 
  - Ведь у меня дома всего очень мало... 
  - Ему хватит. Я тебе даю совсем маленького барашка. 
  - Не такой уж он маленький... - сказал он, наклонив голову и 
разглядывая рисунок. - Смотри-ка! Он уснул... 
  Так я познакомился с Маленьким принцем. 

--------------------------------------------------------------- 
 © Copyright Нора Галь, перевод 
 Вычитка и проверка текста: Справочная Служба Русского Языка 
 по изд.: А. де Сент-Экзюпери. Планета людей. Маленький принц. Фрунзе, 1982 
---------------------------------------------------------------

Даже пыли нет

Знаете, чем отличается запущенный блог от запущенной квартиры? Тем, что в блоге нет пыли.

С огромным трудом вспомнила адрес блога (спасибо Гуглу, сохранил, запасливый мужчина). Ну, товарищ блог, ты готов принять в себя очередной бред сумасшедшего? Даже если и нет, я твой адрес все равно в Избранное добавлю, так и знай.

Новый год не принес ничего нового, а мог бы. Почему не бывает так, чтобы с приходом нового года начиналось что-то новое и в жизни? В личной жизни, например... Нет нет, я ни на что не намекаю. Меня просто раздражают нерешительные люди, или которые не могут ни с чем определиться. Бесят жутко! Ну и ладно

Слушаю альбом Петра Дранга "23"... Под эту музыку душа хочет плакать, а тело танцевать. Ха, все равно не с кем. Так что буду дальше сидеть и делать сайт, беееее

Растения и животные

Тест по английскому языку

Тема: растения и животные.
Ваш результат: 4/5.
Ваш уровень — Умная Маша.

Она тоже была хорошисткой. Для «пятерок» ей не хватало немного удачи и прилежности. В следующий раз вам должно повезти больше.

Пройти тест

На прошлой неделе купила сережки. Красивые, в форме бабочек, с красными камушками, под новый лак для ногтей. Сегодня купила две юбки, короткую и не очень. Не помогает. Может стоит что-нибудь продать? Или уже дешевле застрелиться? Хм... Нет, не буду. Все же за английский заплачено за весь месяц. А прошло только 4 занятия. Еще 4. А там посмотрим... 

Один день из жизни женщин. Часть 1.

Вчера ночью маму осенила великолепная идея, и она предложила мне съездить в дендрарий. После минутного молчания, вызванного замешательством, я согласилась.
На следующий день, собравшись только к обеду, мы задумчиво побрели на остановку. Проехав несколько минут, мы решили посчитать, а сколько у нас с собой денег. Не густо оказалось, а хотелось потом еще зайти в ресторан, поужинать. "Ну что ж" - сказала мама, "поехали к Маше, попросим у нее денег". Вход в дендрарий стоит 50 рэ для взрослых, и 30 для студентов. Плюс проезд от 84 до 96 рублей. Итого ок. 180 руб. Было у нас с собой рублей 300, но мы с мамой решили, что этих денег на обратный проезд нам точно не хватит, и поехали к сестре за деньгами благо по пути было. Надо сказать, что у мамы при этом имелась карточка, на которой была энная сумма денег. Но, как любит говорить одна милая женщина, "все в евро, все в евро".
Чтобы задобрить сестру, дабы она не пожалела денег, мы решили купить пирожных к чаю. Вкусных, белковых корзиночек. Выбирали в двух магазинах, в результате купили наивкуснейший набор корзиночек ценой в 100 рублей, решив до этого, что по 70 р пирожные дороговаты. Сестра, увидев наши довольные мордочки, в панике стала готовить себе обед. Я раскусила ее: она это делала, чтобы поменьше с нами разговаривать. Ведь трудно одновременно варить макароны и общаться с родственничкам, которые нагло сидят на маленькой кухне и пьют кофе и едят пирожные. А еще ходят по квартире в лице мамы, поливают себя любимым дорогим парфюмом, и пытаются стащить блеск для губ, якобы ранее принадлежавший им. Или помаду. Наконец-то, выйдя из гостей, мы в очередной раз за этот день пошли на остановку. Начинался дождик. Я глубокомысленно изрекла: "Нуу, дождик мелкий, скоро закончится". На что мама парировала: "Конечно, осенний, и особенно мелкий моросящий дождь, обычно быстро заканчивается".
Потом я задалась вопросом, так как было уже где – то 16.00, а до скольки же работает дендрарий? Но раз мы собрались, значит, надо ехать!
До маршрутки пришлось бежать бегом. Перед этим наевшись пирожных, бег был слегка затруднителен. Но мы были решительными и догнали ее, маршрутку.
В дендрарии мы погуляли хорошо. Мама с умным видом искала березу с черным стволом, которая должна, по ее идее, расти возле беседки. Березу не нашли, но зато сфотографировались в беседке. Я поймала какого-то мужчину, который вырулил из-за кустов вместе с женщиной, очевидно женой, и, всунув ему в руки фотоаппарат, попросила нас с мамой сфотографировать. Еще я фотографировала муравьев, а когда они заползали на мои ноги, я дико кричала. Потом делала натюрморт из листика, шишки и божьей коровки. Именно натюрморт, потому как божья коровка к тому моменту, когда я ее десятый раз перевернула, кажется, уже померла. Или прикинулась, что было бы гораздо умнее с ее стороны. На обратной дороге из дендрария мы вышли не по той тропинке, и почему то попали на проезжую часть, метров за 400 от остановки. Решили вернуться обратно и найти верный путь. Сели на маршрутку. Мама спросила, идет ли она до ЦУМа. Я сказала, что, конечно идет, ведь на табличке было написано слово «ЦУМ». Ктож знал, что остановка «ЦУМ» по дороге от вокзала. А мы ехали к нему. Подумаешь!
Благополучно доехав до ресторана, поужинали и двинулись в обратный путь домой. Идя к остановке, мы рассуждали, что после такого плотного ужина бегать за маршрутками точно не будем. Через пару секунд мы уже мчались за оной, дабы хоть к ночи доехать до дому, до хаты. Доехали таки. В ближайшее время меня в дендрарий не потянет.